Книга Куда улетают драконы  - Мария Бородина

Мирелла повела меня по широкой лестнице и пригласила в просторную комнату, пахнущую морёным деревом. Она шагнула к шифоньеру, закруглённому сверху, и распахнула одну из створок.

– Я знаю Тэя много лет, – начала женщина, копошась внутри шкафа, – и желаю ему добра. Вот это подойдёт, – она выставила перед собой ажурную кофточку с длинным рукавом. Прижала её к себе и повернулась. – Арлинда? Правильно?

Я кивнула.

– Если ты не готова принять его всецело, лучше откажись сейчас, – сказала она серьёзно и наклонила голову, осматривая мой наряд. – Да, как раз подойдет! На улице ночь, а ты одета довольно легко. Пусть тебя согреет мой подарок.

Она протянула мне кофточку и попросила примерить.

– С-спасибо, – растерянно проговорила я. – Но я не могу ничего вам дать взамен…

Надев кофточку, я покрутилась перед большим ростовым зеркалом.

– Ничего и не нужно. Просто сделай Тэя счастливым, – Мира тепло улыбнулась, встав за спиной. Она была немного выше меня, кудрявые волосы чернели, как смоль. Чернее, чем у Тэйлана. Моя кожа казалась молочной по сравнению с её шоколадной.

Женщина вдруг стала серьезной:

– Не говори ему пока, что умеешь. Держи свой дар в тайне. И его лишний раз не спрашивай, просто принимай сердцем. Знать тайны не так легко, как кажется, – она положила тёмные руки на белоснежную вязку на моих плечах и грозно добавила: – Вам нужно время для познания друг друга, но гляди, не упусти его.

– Мне кажется, что я тоже знаю его давно, – поделилась я полушёпотом. – Словно до моего рождения ещё… У меня сразу такое чувство возникло, с первого взгляда. Оно такое пугающее, но неотвратимое. Вы, наверное, думаете, что это у меня не всерьёз всё, да я и сама не ожидала от себя такого. И до сих пор боюсь изменений, что происходят во мне.

– Не бойся, – она улыбнулась в зеркало. – Вы природой связаны, да, с рождения. Но легко не будет, путь ваш будет труден и порою непроходим. – Мира повернула меня к себе. – Да, ты прекрасна, а эти кудри, будто из темной меди, а глаза! Недаром Э… Тэйлан прикипел так к тебе. Но чувства хрупки, как хрусталь, осторожней с ними. Пора, – она показала на дверь. Провела ладонями по моим волосам, поправляя прическу, и невесомо коснулась шпильки. Усмехнулась крупными губами. – Да, пойдем. Теперь все хорошо.

Новая информация засела в голове некрепко. Словно Тэй подарил мне ещё одну шпильку, но на этот раз вбил её прямо в голову. Почему я должна бояться? Почему не могу расспрашивать?! Недомолвки, казавшиеся ранее иллюзорными, теперь повисли между нами, натянув струны души. И ныли, как раны, посыпанные солью. Пока мы шли к повозке, пока садились в кожаные кресла, пока магическая сила толкала её к воротам студгородка.

– Не молчи, – сказал Тэй, помогая выбраться мне из магомобиля. – Лин, ты разочарована? Скажи хоть что-то… – он виновато склонил голову, но руки мои не отпустил, а прижал их к груди.

Я пыталась найти слова, но они застревали в горле, как сливовые косточки. Пыталась рассказать о том, что думаю, но мысли не желали обретать словесную форму. Вместо ответа я подалась Тэю навстречу и вжалась в его грудь. Вцепилась в его рубашку, как в первый день нашего знакомства, и втянула его знакомый запах. Его сердце колотилось часто и гулко. Ударялось о рёбра и отскакивало назад.

– Я не смогу без тебя больше, – выдохнула я в конце концов. – Мне очень страшно и странно, но не лгу я. Никогда со мною такого не было. С ума схожу, Тэй. Отравил ты меня собою.

– Малы-ы-ыш… – прошептал он и обернул кольцом своих рук. Долго дышал мне в висок и касался волос губами, но наконец сказал: – Я не хочу с тобой расставаться. Не хочу отпускать. Не хочу уходить. Не. Хо-чу. Я влип, серьезно влип. Арлинда, скажи мне что-то плохое, чтобы я смог тебя отпустить, оторвать от себя. Мне кажется, мы делаем глупость, вот так поддаваясь порыву. Мирелла сильная, я ей верю, но гложет меня чувство, что всё не так просто.

– Я приму любой твой выбор, – я поджала губы. – Делай то, что считаешь нужным. Если тебе станет лучше от этого… Я выдержу, Тэй. Обещаю…

Ага. Выдержу. Как же?! Если уж вырвет себя из меня – так с плотью. До крови. Не отпущу. Никогда не скажу вслух, но не отпущу.

– Почему же дрожишь, когда говоришь это? – Тэйлан погладил по спине, собирая трепет, как зерно в ладонь.

– Ты знаешь, почему, – прижалась к нему ещё крепче. – Пожалуйста, не отпускай меня!

– Не отпущу. В пропасть прыгну за тобой, но не отпущу. Ни за что, – тёплые пальцы скользнули по щеке, нашли мои губы и провели кончиками по контуру. Мелкие покалывания заставили шумно выдохнуть и сжать сильнее голубую ткань рубашки. Будто в моих руках было небо, а в его глазах – звёзды.

Мы стояли под густо-фиолетовым покрывалом, и прохлада укрывала нас, колыхала и убаюкивала. Кудрявые листья шелковицы шуршали в такт нашему дыханию. Я не чувствовала ног. Я, казалось, взлетала, а сердце трепетало быстрее весенней капели. Что ты делаешь со мной, Тэй? Что я делаю с собой?

И больше не приходили мысли о маме, о возвращении домой. И отступили горькие воспоминания о Сарине. И ушла тоска по отцу, которого я почти не помнила. Остался только Тэйлан – мой Тэй, шальной незнакомец, мой роскошный и высокий господин. Теперь я в его власти, под его покровительством. Чего бы мне это ни стоило, я должна поступить! Я должна быть рядом с ним.

– Спасибо, – вдруг сказал Тэй после уютного молчания.

– За что? – удивилась я.

– За новое дыхание. За то, что опоздала тогда. За всё. А ещё спасибо за это близкое «ты», – он немного отклонился, одарив меня ласковым серебристым взглядом. – Но не надейся, что я не буду тебя целовать, – коварно улыбнулся и потянулся ко мне.

– И тебе спасибо, – прошептала я в ответ и коснулась его губ своими. – За новую меня.

* * *

Белое небо. Пронзительное и стонущее. И вороньи перья чёрным снегом, как дурное предзнаменование. И рокот. Бесконечный рокот битвы.

Я отступаю за большой валун. Пусть думают, что мне страшно. Их уверенность в победе мне на руку.

Пыль вьется столбом. Комья земли летят навстречу. В мутном воздухе звенит тревога, и я дышу ею. Она проходит сквозь меня.

Как их мечи.

Группа бойцов огибает препятствие и несётся навстречу. Тяжёлые сапоги взметают грязь, а сабли лязгают так, что кровь стынет в жилах. Крик каменеет на губах – металлический, как их ножи – но я знаю, что сейчас мой страх – лишь привычка. Я сильнее. Намного сильнее, чем они могут представить.

Гомон и лязг всё ближе. Во главе группы – трое, с обнажёнными мечами и мертвенно-спокойными лицами. Смерть рядом – на расстоянии выдоха – а я раскидываю руки, словно сдаюсь. Лезвие со свистом вспарывает воздух и проходит сквозь моё тело. Снова и снова. Вой воздуха похож на пронзительный плач.

Хочу засмеяться сквозь слёзы, но сейчас не время для иронии.